Нет согласия по поводу точных дат начала и конца древнегреческого периода. Обычно им называют всю греческую историю до завоевания Греции Римом, но историки используют это термин строже. Некоторые авторы включают в него Микенскую цивилизацию, которая рухнула около 1100 до н. э., хотя остальные скажут, что Минойская цивилизация настолько сильно отличалась от позднейшей греческой культуры, что их нельзя включать в одно понятие.

В современных греческих учебниках, «древность» — это период протяженностью около 1000 лет (от катастрофы Микен) до завоевания римлянами, поделенный на четыре части, различающиеся стилями искусства, культурой и политикой. Первыми идут греческие темные века (1100 г. до н. э.—800 г. до н. э.). В это время художники расписывали амфоры и другие глиняные изделия геометрическими формами — квадратами, кругами, линиями. В архаический период (800 г. до н. э.—500 г. до н. э.) скульпторы создавали большие стоячие статуи в застывших позах с потусторонней «архаической улыбкой». В классический период (500 г. до н. э.—323 г. до н. э.) был доведен до совершенства стиль, который с тех пор считается образцовым (например, Парфенон). В эллинистический период (323 г. до н. э.—146 г. до н. э.), после завоеваний Александра Македонского (также называющийся александрийским), некоторые черты эллинистической цивилизации распространились вплоть до Египта и Бактрии. Иногда греческую цивилизацию считают продолжающейся вплоть до распространения христианства в III веке.
Традиционно, собственно древнегреческий период начинался с первых Олимпийских игр в 776 году до н. э. и продолжался до смерти Александра Македонского в 323 г. до н. э.
Большинство историков считают древнюю Грецию культурным основанием Западной цивилизации. Греческая культура оказала мощное влияние на Римскую империю, которая донесла ее до многих частей Европы. Древнегреческая цивилизация внесла огромнейший вклад в язык, политику, образование, философию, искусство и архитектуру современного мира, особенно во время Возрождения в Западной Европе, а также позднее во время разнообразных неоклассических движений в XVIII и XIX вв. в Европе и Америке.
Известие о смерти Александра послужило сигналом к повсеместным смутам, к распрям его полководцев и преемников и к распадению державы, наскоро составленной и недостроенной. Вместе с тем со всею очевидностью и немедленно обнаружилась эфемерность объединения многоразличных частей Александровой монархии; эфемерными оказалась и весьма многие из городов и поселений, основанных завоевателем с целью закрепления за собою приобретенных войною далеких земель. Чувствовался и недостаток заветов, которые перешли бы от Александра к его преемникам и вид определенных задач или политических приемов. В Г. смерть Александра вызвала так называемую Ламийскую войну, кончившуюся битвою при Кранноне, что в Фессалии (322), и поведшую за собою изменение афинской конституции в смысле олигархическом и помещение македонского гарнизона в Афинах. Беспощадностью и насилием сопровождалось победоносное шествие Антипатра и в других частях Г. По смерти Антипатра Г. становится предметом раздора и войн нескольких честолюбцев и переходит от одного из них к другому. В 306 г. наместники Антигона, Димитрий, Селевк, Птолемей, Кассандр, Лисимах присваивают себе царский титул, а в 301 г. царство Антигона разделяется между Селевком в Лизимахом. В том же году шла в Г. ожесточенная борьба сначала между Кассандром и Димитрием Полиоркетом, потом между последним и целой коалицией царей. Когда Деметрий был изгнан из Македонии и бежал в Азию, сын его Антигон Гонат сумел удержать за собою пелопонесские владения отца (287). К 279 г. относится геройское отражение галльских полчищ союзными греческими войсками, причем больше других отличились этоляне. Года через два после этого Антигон воцарился в Македонии, начав собою династию македонских царей до Персея, последнего царя Македонии, включительно.

Герцогство Афинское — государство крестоносцев, созданное на территории современной Греции, в результате Четвертого крестового похода. Просуществовало 254 года, с 1204 года по 1458 год.
Афины были вначале вассалом королевства Фессалоники, с 1224 года — Ахейского княжества. Лишь в 1260 году, правители Афин получили герцогский титул.
В 1311 году герцогство было завоёвано армией наёмников, известной в истории под названием Каталонская Компания. Вожди каталонцев признавали номинальными герцогами Афинскими членов сицилийской ветви Арагонского королевского дома.
В 1387 году Афины захватил правитель Коринфа Нерио Аччаюоли.
В 1456 году герцогство было завоевано Османской империей и в 1458 году перестало существовать. Последний герцог Франко погиб.
Большая часть Греции являлась частью Османской империи с XIV века до провозглашения независимости в 1821 году. Турки впервые появились в Европе в 1354 году. Византийская империя, правившая почти всем грекоговорящим миром предыдущие 1100 лет, была фатально ослаблена после взятия крестоносцами Константинополя во время 4-го крестового похода в 1204 г. Победив болгар в 1371 г. и сербов в 1389 г., турки продвинулись на юг собственно в Грецию, взяв Афины в 1458 г. Греки держались в Пелопоннесе до 1460 г., а Венеция и Генуя смогли оставить себе несколько островов, но к 1500 г. большая часть равнинной Греции и острова перешли в руки турок. Горы турки в основном не занимали, поэтому горные районы служили для греков убежищем. Кипр пал в 1571 г., а Венеция владела Критом до 1670 г. Только Ионические острова под властью Венеции так и не были заняты турками.
После падения Константинополя (1453) турки захватили Афинское герцогство (1456), взяли Фивы, о. Лесбос и Морею (1460), кроме некоторых недоступных горных мест Лаконии и немногих приморских пунктов.

Последние, так же как и острова Архипелага и Ионического моря, принадлежали Венецианской республике, имевшей притязания на всю Грецию. Борьба Турции с Венецией продолжалась два с половиной века. В 1470 г. турки захватили о. Негропонт (Эвбею) и вернули Морею, отнятую было венецианцами. Баязет II по мирному договору 1503 г. получил города Лепанто, Наварин, Модон, Корон и некоторые другие. В 1540 году была завоевана Навплия. Мир 1573 г. оставил венецианцам лишь несколько крепостей на албанском берегу, Кандию и Ионийские острова. Кандия была взята турками в 1666 г. Следующая война (1687—1699) была удачнее для венецианцев: они успели завладеть Мореей, но скоро 1715 потеряли её вновь; потеря была закреплена Пассаровицким миром 1718.

Обращенная в турецкую провинцию Греция была разделена на пашалыки. Несмотря на грубый произвол администрации, угнетение греков было не столь велико, как это можно было бы предполагать, особенно в первое время. Направленное главным образом к вымогательству возможно большего количества податей, оно не коснулось ни церкви, ни местного самоуправления — и эти два института спасли греческую национальность от гибели.

В Константинополе только 8 церквей были обращены в мечети; остальные остались за христианами. Султан Магомет II назначил греческим патриархом Геннадия и предоставил духовенству свободу от личных податей. Хотя в Диване и возникала иногда мысль о поголовном истреблении греков, но фактически положение христиан в турецких провинциях было несравненно лучше, чем положение протестантов в католических странах или магометанских еретиков, шиитов, в той же Турции. Самостоятельно управлявшаяся греческая церковь сохраняла юрисдикцию над православными и служила центром, связующим греческих подданных Порты. Общины управлялись выборными димогеронтами, которые, в свою очередь, выбирали начальников епархий, коджабашей. Права общин были так широки, что даже подати, налагаемые на Морею, определялись на съезде димогеронтов в Триполице, конечно — при сильном участии правительства, а раскладка их по димархиям уже совершенно зависела от местных, то есть выборных, властей. Местами, именно, на севере (в Эпире, Фессалии и Македонии), они сохранили даже свою полицию, арматолов, сначала имевшую целью борьбу с клефтами, а потом вместе с ними немало содействовавшую освобождению Г. Точно так же греки сохранили свои школы, руководимые духовенством; благодаря этому они во все время турецкого господства выделялись своим образованием из ряда других турецких подданных; многие из них, преимущественно фанариоты, достигали высоких ступеней на государственной службе. Несмотря на эти вольности, а отчасти, может быть, и благодаря им, ненависть греков к победителям всегда была сильна. Этому содействовало презрение, которое турки выказывали к «райам» (стаду) и которое выразилось, между прочим, в обязательных для греков форме и цвете платьев и домов. Ещё важнее был политический и экономический гнет, достаточно тяжелый, чтобы вызывать протест, но недостаточно систематический, чтобы раздавить национальность и уничтожить стремление к свободе. Центральное правительство не преследовало злоупотреблений местных властей; даже льготы духовенству были парализованы системою бакшишей (взяток), разъедавшей турецкий государственный организм; местом патриарха скоро стали торговать, как всяким другим; свобода богослужения тоже вызывала бесконечные вымогательства и нарушалась по капризу любого паши. Необеспеченность собственности повела к упадку земледелия и распространила среди греков занятие торговлей; этому способствовали полная свобода торговли и отсутствие (в первые века после падения Константинополя) таможен.
Мало-помалу торговля в Турции сосредоточилась почти исключительно в руках греков, из которых в течение XVIII века очень многие составили себе крупные состояния. К моменту восстания торговый флот греков доходил до 600 судов. Тем сильнее стало стремление к иному режиму, обеспечивающему права личности и собственности.
Уже в XVII веке греки смотрели на единоверную им Россию как на опору в будущей борьбе. Русские государи, начиная с Петра I, мечтали о завоевании Константинополя при помощи греков. Екатерина II лелеяла широко задуманный «греческий проект», клонившийся к образованию Греч. империи; в лице своего внука Константина она готовила будущего греческого императора. Когда в Средиземном море появилась русская эскадра под начальством Алексея Орлова (1770, Первая Архипелагская экспедиция), Морею охватило восстание, но оно было легко подавлено и повело к опустошению страны. Ни Чесменская победа, ни Кучук-Кайнарджийский мир (1774) не имели практического результата для греков. Вера в русскую помощь пошатнулась, и во время следующей войны (1787-1792) подстрекательства русских агентов могли вызвать только отдельные вспышки.

Крупный толчок освободительным стремлениям греков дала французская революция. На неё рассчитывал вместе со многими другими патриотами первый мученик за греч. свободу, поэт Константин Рига, казнённый турками в 1798 Валахские господари Александр Ипсиланти и его сын Константин в противоположность своему другу Риге строили свои планы на помощи России и сообразно с этим действовали в турецком Диване, где они пользовались большим влиянием. Торжество враждебной им партии стоило жизни Алекс. Ипсиланти и заставило бежать его сына. Пребывание последнего в России, где он напрасно старался склонить на свою сторону императора Александра I, рассеяло его мечты о русской помощи. Незадолго до смерти он убеждал сыновей в их борьбе за свободу Греции не рассчитывать ни на какую чужеземную помощь.
[править] Национальная революция

* 1814 — основано тайное общество «Филомузов», основанное в Афинах; за ним, тоже в 1814 г., возникло в Одессе среди греческих торговцев дружеское сообщество — «Филики этерия» (греч. Ξιλική Έτερία). Они пропагандировали идею революции и систематически готовились к восстанию. Патриоты более умеренных взглядов смотрели на эти замыслы крайне неодобрительно; так, министр Александра I, грек Каподистрия, друг семьи Ипсиланти, был против всякого насильственного переворота, все ещё возлагая надежды на помощь России, хотя её император, одушевленный идеями Священного Союза, видимо охладел к греческому делу, особенно после испанской революции (1820). Тем не менее имя гр. Каподистрии произносилось шепотом, как имя тайного главы гетерии, и немало содействовало вербовке членов, так же как уверенность в помощи России. В начале 1821 г. все было готово к восстанию. В Бессарабии вокруг Александра Ипсиланти (сына Константина) сплотилось много гетеристов, ожидавших удобного момента. Таким оказалась смерть (1 февраля 1821) господаря Валахии Александра Суцо. Сербское восстание перед этим ослабило Турцию; трудная борьба с мятежным Али-пашою ещё продолжалась, в дополнение ко всему вспыхнуло волнение в Валахии.
* 1821 6 марта А. Ипсиланти со своей дружиной перешёл через Прут. Первое вооружённое столкновение с турками произошло уже за несколько дней до этого: кучка людей с Василием Каравиа во главе захватила Галац. Разгорячённая сопротивлением, она произвела резню, осквернила мечети и убила имама. Князь Ипсиланти выразил одобрение Каравии. Деньги для борьбы добывались насилием. Пример подал сам Ипсиланти: он приказал арестовать валашского банкира Андреа и потребовал у него выкупа за свободу. Это вызвало раздражение в Валахии, а в среде своих приверженцев А. Ипсиланти возбуждал недовольство высокомерием и надменностью. Заняв в Яссах дворец, он окружил себя этикетом и вёл себя, как коронованный король. Все это не благоприятствовало успеху восстания; но самый сильный удар ему был нанесён Россией, которая, не сочувствуя революционным замыслам гетерий, обнаружила лживость прокламаций Ипсиланти, объявив официально, что не имеет ничего общего с движением и даже предложив Турции помощь для его подавления. Дважды разбитый Ипсиланти бежал (27 июня 1821) в Австрию, где подвергся шестилетнему тюремному заключению. Его армия разделилась на несколько отрядов, которые несколько месяцев вели упорную борьбу с турками. Один из них взорвал себя вместе с врагами, чтобы не попасть им в руки; другие погибли в сражениях; третьи сдались в плен и вопреки условиям капитуляции были перерезаны; немногие успели спастись в Австрию.

В европейском обществе борьба за освобождение Греции вызывала глубокое сочувствие, все более и более возраставшее. Повсюду в Англии, Германии, во Франции, даже в Соединённых Штатах образовались комитеты филэллинов, собиравшие деньги и отправлявшие добровольцев в Грецию; в этих комитетах принимали участие люди самых различных политических направлений. Немало европейцев сражалось в рядах греков. В конце 1823 года в Грецию приехал Байрон; следуя указаниям своего друга Маврокордато, он направился с навербованным им отрядом в блокируемую тогда Миссолунги, но прибыл туда, когда блокада была уже снята. Его прибытие вызвало взрыв восторга в Греции и в Европе и вместе с тем увеличило престиж правительственной партии, сторонником которой он себя заявил. Её противники, хорошо понимая значение Байрона, употребляли все усилия, чтобы привлечь его на свою сторону, но неудачно. Преждевременная смерть Байрона (19 апреля 1824) только упрочила сочувствие Европы к Греции. Ещё раньше (1822) благоприятным для Греции обстоятельством была смерть лорда Лондондерри (Каслри) и замена его Джорджем Каннингом, давно известным своим филэлленизмом. В 1823 году Англия признала Грецию воюющею державою. Однако когда народное собрание в августе 1825 года постановило поставить Грецию под исключительное покровительство Англии, то Каннинг отказался от этого, опасаясь войны с Турцией, а рекомендовал Греции обратиться к заступничеству держав, на которые он обещал влиять в сочувственном грекам направлении.

* 13 октября 1824 года новое народное собрание, собравшееся Навплии, выбрало вновь Контуриотти главою правительства. Турция заручилась поддержкой османского Египта, который отправил к Морею берегам Мореи флот под начальством Ибрагима-паши. Вслед за тем, однако, греческий флот под начальством Миаулиса нанёс туркам и египтянам несколько поражений и принудил их удалиться.
* В феврале 1825 года Ибрагим-паша снова явился в Морею, захватил Модон, Корон и Наварин; к концу 1825 почти вся Морея была в его руках. Только с Миссолунги пришлось с большими потерями снять осаду. Для торговли многочисленными греческими пленными в Модоне образовался значительный невольничий рынок. Во главе греческого ополчения был вновь поставлен Колокотрони (1825), но деятельность его была далеко не так успешна.
* 22 апреля 1826 года пал Миссолунги; население его вырезано чуть не поголовно. 15 августа взяты Афины. Только в Морее держалось несколько городов, и острова по большей части не были ещё покорены; но опасность для многих из них была так велика, что жители Специи, например, переселились на лучше укреплённую Идру. Греция обратилась в пустыню. Тысячи людей умирали от голода. Частная благотворительность делала что могла, но она была бессильна. Подати и частные пожертвования на ведение войны поступали плохо. Доходы правительства упали с 5 1/2 млн пиастров (1825) до 1 1/2 млн (1826) и грозили упасть ещё больше. Правительство, во главе которого стоял теперь Заимис, выбранный на этот пост на эпидаврском народном собрании 1826 г., переселилось на остров Эгину, но безденежьем и отсутствием войска было совсем парализовано. Только флот под начальством Миаулиса ещё держался.
* 1 апреля 1827 года собралось в Трезене новое народное собрание. Вопреки желанию Колокотрони было постановлено передать главное начальство над сухопутными войсками англичанину Чёрчу (англ. Church), над флотом — тоже англичанину, лорду Кочрену (англ. Cochrane); последнему Миаулис подчинился с отличавшею его скромностью. Когда зашла речь о выборе правительства, то решено было передать власть на 7 лет одному лицу, и этим лицом был выбран по настоянию Колокотрони не Маврокордато, за которого стояли, между прочим, англичане, а граф Каподистрия (11 апреля 1827 года). Надежды, возлагавшиеся собранием на новых вождей, не оправдались. Чёрч, спешивший на помощь Акрополю, был разбит при Фалере и приказал сдать Акрополь. Гарнизон неохотно и не сразу, но подчинился (5 июня 1827 года). Спасение на этот раз пришло извне. Политика императора Николая I вопреки всеобщим ожиданиям оказалась гораздо враждебнее к Турции и дружественнее к Греции и к её покровительнице Англии, чем политика его предшественника Александра, подчинявшегося влиянию Меттерниха. За это время у Франции произошло столкновение с зависевшим от Порты алжирским беем; поэтому и она стала на сторону Греции 6 июля 1827 г. была подписана представителями Англии, Франции и России конвенция, в которой решено было настаивать на немедленном заключении перемирия между Портою и греками. В секретной статье было условлено, что если Порта или греки не примут в течение месяца перемирия, то державы употребят все усилия, чтобы добиться прекращения военных действий. Турция с прежней решительностью отвергла предложение союзных держав. Тогда произошло Наваринское сражение, в ходе которого турецкий флот был разгромлен.
* В мае 1828 года русские войска перешли Прут. В августе французский корпус в 14000 человек высадился на берегах Мореи и изгнал оттуда турецко-египетскую армию Ибрагима-паши.
* В 1829 года Чёрч взял Миссолунги и положил конец войне. По Адрианопольскому трактату Турция согласилась на условия, принятые союзными державами на лондонской конференции 22 марта того же года. Эта конференция назначила размер греческой дани в 1 1/2 млн турецких пиастров; определила границы Греции на континенте линиею между заливами Арто и Воло; из островов отдала Греции, кроме прибрежных, Негропонт и Циклады, и постановила, что Турция будет «принимать участие» в выборе «наследственного главы Греции», который будет получать свою инвеституру в Константинополе.
* В 1830 году произошло признание независимости Греции на лондонской конференции. Главою её правительства был граф Иоанн Каподистрия. Каподистрия провёл административную реформу, усилив вертикаль власти. Налоги, деспотизм эпитропов, наконец неплатёж жалованья солдатам вызвал в 1830 году ряд бунтов, обратившийся в 1831-м в целую революцию. В июле этого года Миаулис с взбунтовавшимся флотом был у берегов Мореи, Каподистрия обратился к помощи русского адмирала, стоявшего в Ахипелаге. Миаулис, опасаясь, что греческий флот попадет в руки русских, сам сжег его и удалился на острова; греческое морское могущество было этим уничтожено.
* В 1831 году Иоанна Каподистрии был убит одним из членов семьи Мавромихали. Созванное ещё Каподистрией, но собравшееся в Навплии уже после его смерти народное собрание вручило власть Августу Каподистрии, брату убитого президента; но вслед за тем образовалось другое правительство с Колетти во главе, которое после нескольких месяцев войны принудило Августа Каподистрию (9 апреля 1832 года) отречься от власти и уехать за границу. Власть ненадолго перешла к комиссии, составленной из представителей обеих партий.
В 1832 году союзные державы предложили на греческий престол кандидатуру 17-летнего баварского принца Оттона. Его отцу, Людвигу I (Баварскому), было предложено назначить трёх регентов. Вместе с тем державы вновь расширили границы Греции, предоставив ей Акарнанию и проведя пограничную черту между заливами Воло и Арто; Фессалия, Эпир, Самос, Кандия, населённые греками, оставлены под властью Турции. За уступку Акарнании Греция должна была уплатить Турции единовременно 40 млн пиастров (= 14,92 млн драхм). Благодаря гарантии держав Греции удалось заключить заем на сумму 63924559 драхм (драхма тогда была несколько меньше франка), из которой, впрочем, в греческое казначейство поступило меньше половины. Впоследствии большую часть этого займа выплатили державы-поручительницы.

* 8 августа 1832 года народное собрание (в Навплии) единогласно выбрало королем предложенного кандидата.
* 30 января 1833 года Оттон с тремя регентами-баварцами и вспомогательным баварским отрядом в 3500 человек высадился в Навплии. Одним из первых дел нового правительства была окончательная отмена местного самоуправления: димогеронты[3] обратились в назначаемых чиновников. Столица королевства была перенесена из Навплии в Афины, по соображениям более историческим, чем политическим. Суровые меры против печати продолжались, хотя налагались в судебном порядке; чтобы добиться нужных приговоров, правительство смещало судей и назначало новых, иногда перед самым процессом. Один из регентов, профессор фон Маурер (Georg Ludwig von Maurer), протестовал против подобных мер, но был заменен другим. Всего больше правительство обращало внимание на организацию армии и на восстановление внутреннего спокойствия; постоянно посылались войска для уничтожения разбойничьих банд, но на место уничтоженных появлялись новые. Тяжёлые и плохо распределенные налоги разоряли целые округа и обращали жителей из мирных крестьян в клефтов. Общее недовольство выражалось также длинным рядом заговоров, направленных к низвержению регентства. В 1834 году за участие в таком заговоре Теодор Колокотрони был приговорен к 20-летнему тюремному заключению, но скоро помилован.
* 1 июля 1835 года в управление вступил сам Оттон. Власть осталась в руках одного из регентов, графа Иосифа Людвига Армансперга, назначенного первым министром. Народное собрание по-прежнему не созывалось вопреки обязательствам, данным баварским правительством. Министры, однако, беспрестанно менялись, даже и тогда, когда (декабрь 1837) король, уступая давлению общественного мнения, исключил баварцев и вообще иностранцев из состава кабинета. Объяснялось это ожесточенною борьбою трёх партий: английской, французской и русской. Роль национальной (демократической) партии, протестовавшей против централизма и бюрократии, долго была совершенно ничтожна. Только в 1843 году при сильной поддержке прорусской партии она произвела вооружённое восстание. Испуганный король уступил, не доводя до кровопролития. Было сформировано министерство Метаксы (сторонника русской партии) и созвано народное собрание, занявшееся выработкой конституции. В марте 1844 года она вступила в действие. Оставляя исполнительную власть за королем, она делила законодательную между ним и парламентом и делала министров ответственными перед последним; она признавала равенство перед законом, личную свободу, свободу совести и печати, несменяемость судей, бесплатность низшего и высшего образования и отменяла конфискацию. Парламент в то время состоял из двух палат: палаты депутатов и сената. Право голоса для выбора депутатов обусловливалось имущественным цензом; члены сената назначались королем. Следующие 20 лет представляют ряд систематических нарушений конституции, причём исполнительная власть находила поддержку не только в сенате, но и в палате депутатов, выражавшей в силу избирательного закона интересы зажиточных классов и выбираемой всегда под сильным полицейским давлением. Политика государства по-прежнему отражала на себе победу при дворе той или иной из иностранных партий. Русская партия, имевшая целью принудить короля к отречению, потеряла все плоды переворота, когда его результатом явилась конституция. Немедленно после её принятия кабинет Андреаса Метаксы должен был выйти в отставку, и его место занял (1844) кабинет Александра Маврокордато, сторонника Англии, скоро уступивший место Иоану Колетти (французской партии). Недовольное этим британское правительство обратилось к Греции с нотой, указывавшей на усиление в ней разбойничества, отсутствие безопасности, излишне снисходительное отношение к вождям банд. Колетти возражал в резкой форме; тогда Англия потребовала уплаты процентов по гарантированной ею части долга 1832 года. Требование это было совершенно неисполнимо. Правда, бюджеты сводились в это время без дефицитов, но только потому, что Греция ничего не платила по заграничным долгам. Податные тягости были таковы, что не допускали дальнейшего возвышения. Это объяснялось крупными издержками на войско и флот, зависевшими, в свою очередь, не столько от международного положения Греции, сколько от той роли, какую играла военная (или русская) партия. Министерство просило Англию об отсрочке; оно обещало начать уплату процентов с 1848 года, и то не сразу, а постепенно. Сообразно с этим оно проектировало новую систему налогов, которая, однако, не была принята палатой; Англия, с своей стороны, отвергла предложение Колетти (между тем умершего). Февральская революция 1848 ослабила силу французской партии. Начался длинный ряд министерских кризисов; но министерства, даже состоявшие из бывших сторонников английской партии, не обнаруживали уступчивости требованиям Англии. «Случай с Пачифико»[4] ещё более обострил отношения обеих держав (см. Правление королевы Виктории). Греция исполнила, наконец, требование Пальмерстона о вознаграждении Пачифико; но Англия зато уступила относительно уплаты процентов. В это же время был покончен и затянувшийся церковный конфликт.
* В 1834 году греческое правительство объявило церковь в Элладе не зависящею от константинопольского патриарха, власть над нею была передана синоду, учреждённому в Афинах. Русская партия признавала эту меру незаконной и схизматической: но, несмотря на её ожесточенную оппозицию в народном собрании, конституция 1844 года санкционировала её. Вселенский Патриарх Анфим IV признал её, с некоторыми ограничениями, лишь в 1850 году. В 1852 году на обсуждение парламента был предложен законопроект об организации синода. Основным его положением было подчинение синода верховной власти короля, вследствие чего православная церковь должна была подчиниться католику. Этим противоречием, неизбежно вытекавшим из положения дел, воспользовалась русская партия, недовольная уступчивостью патриарха. По всей стране началась усиленная агитация, последствием которой было изменение законопроекта, коснувшееся, впрочем, больше формы, чем существа дела. О верховной власти короля над церковью в законе не говорится, но de facto эта власть чрезвычайно велика: король назначает в синод своего комиссара, который присутствует в его заседаниях и без подписи которого постановления синода недействительны. Состав синода также зависит от короля, так как высшие духовные должности замещаются королем из тройного списка кандидатов, представляемого синодом. Епископы получают жалованье от государства; низшее духовенство государством не оплачивается, а должно существовать на требы. Король, женившийся в 1836 году на Амалии, принцессе Ольденбургской (Amalie von Griechenland), не имел детей. Наследником его, за отказом брата его Луитпольда переменить религию, был признан младший его брат, принц Адальберт[5], который сохранил за собою право перейти в православие лишь при вступлении на греческий престол (по Конституции 1844 года неправославным мог быть только первый избранный король).

Дипломатические отношения Греции с Турцией были восстановлены ещё в 1834 году, но особенно дружественными они не были. Идея панэллинизма была очень сильна в стране, насильственно разорванной на несколько частей, а потому отношения с Турцией нередко обострялись. В 1853 году, когда началась русско-турецкая война, в Греции господствовала уверенность, что настал последний час Турции; появилась надежда на территориальное расширение Греции. В Фессалию, Эпир и Македонию двинулись толпы добровольцев, организовать восстание. На свои дипломатические представления Порта получила крайне уклончивый ответ, который привел к разрыву дипломатических сношений. Греция стала готовиться к войне, но на защиту Порты выступили Франция и Англия; когда энергическая их нота не произвела впечатления, в Пирее появился их флот, а на греческую почву высадились их войска (май 1854). Ввиду этого король должен был дать обязательство сохранять строжайший нейтралитет. Внутреннее положение Греции после Восточной войны было очень печально. Ещё в 1852 году сильный неурожай винограда подорвал благосостояние сельского населения; в 1853 году случилось землетрясение, в следующем — свирепствовала холера. Целые округа обнищали, увеличилось разбойничество, упала торговля; крайне затруднительным сделалось положение финансов. Во время обсуждения греческого вопроса на парижском конгрессе Франция и Англия заявили о согласии очистить Грецию от своих войск и флота лишь на условии, что греческое правительство гарантирует приведение страны в более нормальное положение. Этого требования правительство исполнить не могло, и потому иностранные войска оставались в Греции до 1857 года Комиссия из представителей 3 держав, изучив состояние греческих финансов, нашла, что Греция может выплачивать по 900 000 драхм ежегодно для погашения гарантированного долга (о процентах уже не было и речи). Правительство согласилось с этим, но только через два года сделало первый взнос и затем снова на несколько лет прекратило платежи.
Сильное влияние на судьбу Греции в это время обнаружили события на Ионийских островах. Эти острова, в прежнее время объект борьбы между Венецианской республикой и Турцией, были завоеваны генералом Бонапарте, потом объявлены самостоятельной республикой. На венском конгрессе решено было признать над ними протекторат Англии; они остались республикой, президентом которой был de facto лорд-комиссар, посылаемый Англией, в его руках находились военные силы республики. В международных сношениях острова также составляли часть Англии. Единство национальное, общность торговых и политических интересов неизбежно поддерживали на о-вах стремление присоединиться к Греции, и это стремление находило отклик в самой Греции. В 1848 году оно выразилось даже в вооружённом восстании, которое, однако, легко было подавлено. Умеренно-либеральные реформы, предпринятые Англией, не примирили население с её господством, хотя во время Крымской войны Англия признала за островами право на нейтралитет и соответственно с этим действовала даже тогда, когда захватывала ионийские суда с военной контрабандой. После войны в самой Англии возникло сильное течение за отдачу о-вов Г. Сам лорд-комиссар в 1857 году предлагал английскому кабинету эту меру, настаивая лишь на удержании за Англией Корфу и Наксоса как колоний и военных пунктов. Ответом со стороны правительства послужила посылка Гладстона в качестве чрезвычайного лорда-комиссара для исследования положения о-вов. Гладстон выразил полнейшее сочувствие стремлению ионийских греков и взялся передать английской королеве резолюцию, единогласно вотированную ионийским парламентом (27 янв. 1859 года), что «единственное и единодушное желание ионийского народа состояло и состоит в соединения с Греческим королевством». Английское правительство, однако, ответило отказом. Парламент о-вов отказался, в виде протеста, обсуждать предложенную ему реформу внутреннего управления, за что и был распущен лордом-комиссаром. Новые выборы дали тот же состав палаты, и конфликт возобновился. 23 мая 1862 года парламент обратился к Англии и державам с заявлением о «непременном желании народа быть присоединенным к свободной Греции». Всё это глубоко волновало население Греции, негодовавшее на своё правительство за его неспособность разрешить ионийский вопрос.

Экономическое и финансовое расстройство страны, уменьшение безопасности личности и собственности (от усиления разбоев), систематическое нарушение конституции, бессилие осуществить национальную мечту народа — все это, вместе взятое, не могло создать популярности королю, которому к тому же не прощали его иностранное происхождение. Недовольство выразилось в покушении студента Аристида Друзио[6] на жизнь королевы Греции, Амалии, произошедшем 18 сентября 1861 года, когда королева выполняла роль регентши. Следует отметить, что Амалия была красивой, энергичной, властной и деспотичной женщиной, оказывававшей сильное влияние на короля и всю греческую политику[7], многие возлагали ответственность за направление греческой политики на неё даже в большей степени, чем на самого короля. Военный заговор, открытый в июне 1861 года, имел разветвления по всей Греции; обнаружен был и целый ряд менее важных заговоров. Эти события произвели впечатление на короля. Он не пытался подавить заговоры строгостью — напротив, легко миловал и охотно смягчал наказания виновным; самому Друзио смертная казнь была заменена пожизненным заключением в крепость. В январе 1862 года король поручил составление кабинета адмиралу Канарису (Κωνσταντίνος Κανάρης); но когда тот представил ему свою программу, сводившуюся к реформе избирательного закона, к военной реформе (образованию национальной гвардии), к действительной, а не фиктивной свободе печати, к строгому исполнению конституции, то король испугался и поставил во главе министерства Миаулиса (1 февраля). Как бы ответом на это было восстание (13 февраля) гарнизона в Навплии. Мятежники образовали временное правительство, но после двухмесячной борьбы правительство принудило гарнизон к сдаче. Бунт повел к падению министерства; новое министерство обещало строгое исполнение конституции, но в действительности было готово только на энергичную внешнюю политику. Революционное брожение не улеглось. 19 октября, когда король с королевой совершал поездку по Морее, вспыхнуло восстание в Войнице (в Акарнании): на следующий день оно перенеслось через Коринфский залив в Патрас; затем им были охвачены Коринф и Афины. 28 октября в Афинах, где к бунтовавшим войскам присоединилась масса народа, было выбрано временное правительство. Во главе его оказались старые борцы за независимость, Димитрий Булгарис (Δημήτριος Βούλγαρης) и Константин Канарис, а также Бенизелос Руфо (Μπενιζέλος Ρούφος) из Патраса. Оно объявило короля Оттона низложенным и декретировало созыв учредительного собрания. На следующий день король с королевой явились в Пирейской гавани; но временное правительство было уже повсюду признано. Поэтому король удалился на Саламин; туда к нему явились иностранные посланники и убедили не начинать безнадёжной борьбы.
24 октября 1862 года Оттон отрёкся от престола. В самой Греции многими была выдвинута кандидатура принца Альфреда, второго сына королевы Виктории. Россия предложила кандидатуру 19-ти летнего герцога Николая Лейхтенбергского[8], сына Максимилиана Лейхтенбергского, внука Николая I). Временное правительство постановило решить вопрос плебисцитом. Голосование, происходившее 5-12 декабря, дало подавляющее большинство (230 016 голосов) за принца Альфреда; остальные 10 685 голосов разбились между герцогом Лейхтенбергским (2400), «православным королём», русским царём, просто «королём», республикой и т. д. Пока шло голосование, Англия, Франция и Россия решили не нарушать постановлений 1827 и 1830 годов, по которым греческим королем не может быть член династий, царствующих в державах-покровительницах. Этим устранялись кандидатуры и принца Альфреда, и герцога Лейхтенбергского. 24 декабря английский посланник объявил временному правительству, что если Греция выберет себе короля, против которого Англия не будет иметь серьёзных возражений, то она готова уступить Греции Ионийские острова. Затем Англия предложила Фердинанда, короля португальского, и герцога Саксен-Кобургского[9], но они оба отказались от предложенной им короны. Тогда возникла мысль о кандидатуре Георга, второго сына Христиана, принца Гольштейн-Глюксбургского (впоследствии короля датского). Слабое сопротивление России, вызванное между прочим родством принца Георга с английским королевским домом (его сестра — принцесса Уэльская), продолжалось недолго. Образовавшееся после ожесточенной выборной борьбы учредительное собрание, утвердив низложение баварской династии, с радостью и единогласно выбрало (30 марта 1863 года) королем принца датского. 13 июля державы-покровительницы трактатом, подписанным ими и Данией, признали корону Греции принадлежащей наследственно королю Георгу I. 31 октября 1863 года молодой король в народном собрании принёс присягу на верность Конституции.
30 мая 1864 года английский лорд-комиссар передал власть над Ионийскими островами греческому королевскому уполномоченному. 80 ионийских депутатов вошли в афинский парламент. Население Греции увеличилось на 200 000 человек. Новые её владния были к тому же не так разорены, как остальная часть королевства.

Отношения короля к народному представительству начались с резкого конфликта (при короле в это время состоял ещё советником прибывший с ним граф Споннек[10]). Палата выработала проект новой конституции, отменявшей, между прочим, сенат. Король не согласился на эту меру, значительно ослаблявшую его власть. Тогда палата, не вотировав бюджета, разошлась. Король некоторое время упорствовал, но затем уступил совершенно, и с тех пор постоянно, за исключением разве эпохи конфликта 1875 года, действовал на точном основании конституции. В продолжение всего царствования Георга финансовое расстройство было главным бедствием, удручавшим Грецию. Добывающая и обрабатывающая промышленность Греции развивается, торговые её обороты увеличиваются, богатство её растёт; тем не менее росписи её лишь в редкие годы сводятся без дефицитов. В начале царствования Георга ни проценты по займу 1832 года, ни погашение не уплачивалось, а нередко даже задерживалось жалованье чиновникам. Тем не менее министерство Константина Канариса, нуждаясь в кредите, сочло патриотической обязанностью признать подлежащим выплате и долг 1824-25 годов, хотя за неимением наличных денег признало его «отложенным» на неопределённое время. В 1867 году внешние осложнения заставили Грецию прибегнуть к новому займу в 25 млн драхм, который, несмотря на неблагоприятные условия, удался. Деньги были употреблены на приобретение оружия и приведение в боевую готовность кораблей. Затем с 1876 года долг быстро начинает расти. Вследствие плохого состояния финансов разбойничество до сих пор не только играет важную роль во внутренней жизни страны, но даже грозит ей по временам международными осложнениями[11]. Строгое расследование, вызванное убийством у самых Афин трёх англичан и одного итальянца (1870), показало, что разбойничья организация имеет разветвления по всей Греции и захватывает многих, по-видимому мирных, граждан. 1874 и 1875 годы были годами последовательных министерских кризисов; один из них вызвал даже резкий конфликт между правительством и парламентом. Министерство Булгариса, потерпев поражение в палате, отказалось выйти в отставку. Оппозиция ответила на это выходом из палаты (20 декабря 1874), чем лишила её права делать постановления. Однако палата продолжала свою законодательную деятельность, и король санкционировал её решения, становясь, таким образом, на сторону министерства. Под давлением общественного мнения палата была наконец распущена. Все члены министерства Булгариса были преданы суду за нарушение конституции. Суд присудил их к выговору: только два министра подверглись более строгому взысканию, так как они были уличены в торговле архиепископскими местами.

Главные международные осложнения, которые пришлось пережить Греции в царствование Георга I, обусловливались стремлением Г. присоединить те турецкие провинции, которые населены греками. Положение Кандии издавна было особенно печально. Турецкое правительство совсем не могло обуздывать здесь янычар, состоявших из кандиотских ренегатов; нигде христиане не были так унижаемы, как здесь. При освобождении Г. державы, опасаясь дать новому королевству слишком большое морское могущество, оставили Кандию во власти Порты. С тех пор положение христиан улучшилось здесь очень мало, и потому жители острова не меньше мечтали о соединении с родною им Г., чем жители Ионийских островов. В 1866 году на Кандии вспыхнуло восстание. Началась трёхлетняя война, своим ожесточением напомнившая восстание двадцатых годов. В Г. она отозвалась собиранием денег в пользу инсургентов, отправкой отрядов добровольцев. Правительство не могло и не хотело препятствовать этому; в ноябре 1868 года министр иностранных дел Делианис прямо заявил в палате, что его политика направлена к присоединению Кандии. Угрожающая нота Порты не произвела впечатления. Тогда Порта предложила греческому посланнику оставить Константинополь, изгнала греческих подданных со своей территории и начала блокировать греч. гавани; в Фессалии была расположена армия под начальством Омера-паши, готовая двинуться на Грецию, которая тоже готовилась к войне. Консервативное правительство Дерби-Дизраели[12], в это время управлявшее Англией, высказалось решительно против какого бы то ни было уменьшения прав или территории Порты; министр иностранных дел лорд Стенли (Edward Stanly) запретил даже капитанам судов анлийского флота перевозить с Кандии бегущих оттуда женщин и детей, так как подобные факты были поняты народом не как простой акт гуманности, а как выражение симпатии делу инсургентов со стороны английского правительства. Либеральное правительство Гладстона, образовавшееся в декабре 1868 года, не решилось поддержать притязания Греции на Кандию. По предложению Бисмарка, в интересы которого не входила тогда война на Балканском полуострове, представители держав, подписавших парижский мир 1856 года, собрались 9 января 1869 года на конференцию в Париже для обсуждения греч. вопроса. Между членами конференции был представитель Порты и не было представителя Грции. Князь А. М. Горчаков возмущался этим нарушением равноправности сторон, но не сделал ничего, чтобы его устранить. Конференция признала основательными требования Порты, чтобы Грекция препятствовала образованию партий добровольцев на своей территории и не допускала в свои гавани кораблей, занимающихся доставкой контрабанды инсургентам. Греции пришлось уступить. Дипломатические сношения с Турцией восстановились; Кандия была покорена.

Греция, едва поправившаяся в течение 1860-х и 1870-х годов, вышла снова разоренной из событий 1876—1881 годов. Поэтому главной задачей её правительства было поправить её финансовое и экономическое положение. Но панэллинистические идеи слишком живы в народе и слишком часто получают новую поддержку от событий на Кандии и в других греческих провинциях Порты, чтобы правительство могло не считаться с ними. Отсюда колебания между двумя противоположными, но тем не менее обязательными задачами, вызывавшие все министерские кризисы 80-х годов. Вождем партии, ставившей на первый план поднятие экономического благосостояния и финансов, был Трикупис, хотя и он в 1882 году открыто включил в свою программу осуществление панэллинистических стремлений. Вождем противной партии после смерти Кумундуроса (1883) является Делианис, который, однако, уступая давлению обстоятельств, воздержался от войны 7 февр. 1878 год, когда более горячие патриоты настойчиво её требовали. Трикупис, с небольшим промежутком в 1886 году остававшийся во главе управления с 1882 по 1890 годы, конвертировал окончательно признанные долги 1824—1825 годов, значительно увеличил число школ, приступил к значительным работам по укреплению берегов рек в Фессалии, постоянно грозящих наводнениями прибрежным долинам, построил несколько новых железных дорог, для чего заключил несколько займов на сумму больше 300 млн драхм. В конце 1889 года началось восстание на Кандии, заставшее врасплох правительство Трикуписа. Его газеты настойчиво советовали кандиотам потерпеть, так как всякий слишком поспешный шаг с их стороны ухудшает их же положение. Но убеждения не действовали ни на кандиотов, ни на турецких жандармов, которые повторяли зверства 1866 года. Оказалось, что все гарантии, данные Турцией на берлинском конгрессе, не имеют практического значения. В Греции начались митинги негодования, петиции палате и прочее, но в самой палате сдержанность Трикуписа нашла поддержку. Выборы, однако, низвергли осторожного министра, хотя в это время (1890) восстание было уже подавлено. На смену или в дополнение идеи панэллинизма начала понемногу выступать идея федерации балканских народов, носителем которой в Греции явился Трикупис. Враждебная ему партия решительно восставала против этой мысли, доказывая, что союза между Грецией и Болгарией быть не может, пока не решен македонский вопрос. Среди славян новая идея встретила также мало сочувствия. В феврале 1892 года деятельность министерства Делианиса была прервана совершенно неожиданным вмешательством короля. Быть может, заключая из неудачи Делианиса на муниципальных выборах об изменении общественного настроения, быть может, по личному несочувствию к направлению его политики, король потребовал от него выхода в отставку. Делианис не сразу подчинился, считая поступок короля не конституционным. Трикупис, опасаясь скомпрометировать себя, отказался составить кабинет при таких условиях, и это было поручено одному из его сторонников, Константинопулосу. Делианис через несколько дней уступил ему свой пост, несмотря на крайне возбуждённое и сочувственное к нему настроение афинского народа. Палата была распущена; новые выборы дали подавляющее большинство Трикупису, который и согласился после этого составить кабинет. Но в мае 1893 года ему пришлось вследствие неудачи займа подать в отставку. Не желая поручить составление кабинета Делианису, король обратился к Сотиропуло, образовавшему министерство неопределённого характера, многие члены которого не входят в состав парламента.
В 1913 году король Георг I убит анархистом.